Валютные отношения всегда были неотъемлемой частью хозяйственной жизни человечества. Их история — последовательность перехода от бартерных операций через ценные товары-эквиваленты, металлические деньги и золотомонетный стандарт к использованию доллара США в качестве основной мировой валюты. Однако участившиеся кризисы заставляют все чаще задумываться о целесообразности существующих международных валютных отношений.
Становится очевидным, что мир стоит на пороге формирования новой мировой валютной системы.
Первой мировой валютной системой принято считать золотой стандарт, сформировавшийся к концу 19 века. Ее основной чертой была фиксация золотого содержания каждой валюты, а значит и валютных курсов. Система, поначалу обеспечивавшая стабильность и требовавшая для своего функционирования наличия золотых запасов в эмиссионных центрах, оказалась абсолютно неэффективной после Первой мировой войны, которая привела к значительным затратам и увеличению дефицита воюющих государств. Период между двумя мировыми войнами характеризовался значительной хаотичностью в валютных отношениях, а Великая депрессия 1929-1933 гг. окончательно утвердила систему обращения бумажно-кредитных денег.
В 1944 году на конференции в Бреттон-Вудсе (США) была сформирована международная денежная система, представлявшая собой межгосударственный золотодевизный стандарт. Это означало, что курс валют разных стран фиксировался по отношению к доллару США, который, в свою очередь, имел исключительное право размениваться на золото по фиксированному курсу. Тогда же был основан Международный валютный фонд (МВФ) — один из самых влиятельных игроков современных международных валютно-финансовых отношений. Эта система была оправданна до тех пор, пока США, вышедшие из Второй мировой войны экономически самой мощной страной мира, удерживали свое лидирующее положение. Бурный рост экономик Западной Европы и Японии в последующие годы и сокращение золотых запасов США привели к тому, что доллар перестал быть эталоном ценности всех денежных единиц, и в 1971 году США официально прекратили конвертировать доллары в золото по официальному курсу.
На смену Бреттон-Вудской системе пришла Ямайская валютная система, оформленная соглашением стран-членов МВФ в 1976 году, и функционирующая в наши дни. Ее основополагающие особенности — либерализация валютных режимов и предоставление странам права выбора плавающего или фиксированного (к какой-либо валюте, к корзине валют) валютного курса, определение специальных прав заимствования (SDR) как международной счетной единицы, юридическая демонетизация золота, усиление функций МВФ.
Тем не менее, с самого создания Ямайской валютной системы многие экономисты критиковали ее за отсутствие твердых опор, а в 1997 году Нобелевский лауреат Роберт Мандел заявил: «Международной валютной системы в точном значении этого слова не существует. Каждая страна имеет свою собственную систему. В течение тысячи лет валюты привязывались либо к драгоценным металлам, либо к другим валютам. Сейчас уже четверть века страны брошены на произвол судьбы». Поскольку США — страна с самой мощной экономикой и самым значительным геополитическим и геоэкономическим влиянием — испытывает дефицит текущего баланса и является крупнейшим должником мира, определяющей чертой современной мировой кредитно-финансовой системы стало ее использование для финансирования огромного отрицательного сальдо внешнеторгового баланса США по низким процентным ставкам. Это обеспечивается изменением валютных резервов центральных банков мира, использующих доллар США в качестве основной резервной валюты (в долларе США номинировано около 70% мировых валютных резервов). Более того, процессы, которые стали наблюдаться в системе валютных отношений после 2001 года, в частности, формальная или неформальная привязка валют быстроразвивающихся экономик Азии к доллару, позволили определить современную мировую валютную систему как Бреттон-Вудс II.
Последние годы характеризовались серьезным обострением проблемы финансовых кризисов: латиноамериканский долговой кризис в 1980-х гг., спекулятивные атаки на европейский механизм контроля валютных курсов в 1992-1993 гг., мексиканский «текила-кризис» 1994-1995 гг., азиатский кризис 1997-1998 гг., российский кризис 1998 г., аргентинский экономический кризис 1999-2002 гг., нынешний глобальный финансовый кризис. Каждый кризис служил поводом развития дискуссий о недостатках существующей системы (в частности, ее нестабильности и зависимости от эмитентов мировых валют) и необходимости образования новой. Наиболее ярым сторонником создания новой валютной системы является Линдон Ларуш, видный американский экономист, общественный деятель и алармист, который в 1997, 2000, 2006 гг. призывал к созыву нового Бреттон-Вудса и с этой целью собирал по всему миру подписи различных бывших глав государств, парламентариев, профсоюзных деятелей, предпринимателей, правозащитников, церковных деятелей, военных и т.д.
Однако, если ранее в мировом сообществе на идеи смены существующей системы смотрели лишь как на отдельные мнения, то в последнее время глобальные деформации, происходящие в результате движения неконтролируемых, перегретых, спекулятивных и дестабилизирующих финансовых потоков, обусловили повышенный интерес к проблеме реформирования архитектуры мировой финансовой системы.
Число индикаторов несостоятельности Ямайской системы огромно, назовем лишь часть из них. Отрыв валютных курсов сначала от золотого содержания, а затем и от товарного, привел к расширению коридора возможных колебаний курса той или иной валюты, резкому росту спекуляций и снижению доли трансакций, направленных на обслуживание реальных операций до 2-3%. В свою очередь, центральные банки и МВФ оказались практически лишены инструментов влияния на мировые валютные процессы. Резервы ФРС США — около 70 млрд. долл., совокупные резервы ЕСЦБ — около 430 млрд. долл., в то время как ежедневный оборот мирового валютного рынка достигает 4 трлн. долл., что делает невозможным регулирование валютного курса с помощью интервенций или защиту национальных финансовых систем от спекулятивных атак. Кроме того, наблюдается значительная валютная асимметрия, вызванная разделением мира на страны-эмитенты резервных валют (США, ЕС, Швейцария) и страны-держатели резервов (к примеру, валютные резервы Китая достигают 1,9 трлн. долл., Японии — превышают 1 трлн. долл). При этом эмитенты резервных валют не согласовывают свои действия с мировой конъюнктурой и потребностями стран мира и не отвечают перед миром за генерацию и эмиссию валюты. Стремительная либерализация и развитие информационно-коммуникационных технологий привели к увеличению скорости распространения кризисов между удаленными экономиками, росту их интенсивности и их глобальному масштабу.
С началом глобального кризиса в 2008 году дебаты о замене Ямайской системы разразились с новой силой. Влиятельные политики, в том числе Н. Саркози, Г. Браун, К. Ф. Киршнер, Г. Тремонти, подняли вопрос о новом Бреттон-Вудсе на Антикризисном саммите G-20 14-15 ноября 2008 года. И хотя на саммите изменения существующей системы не произошло, участники подтвердили важность и необходимость реформ в ближайшем будущем. План действий, принятый на саммите и изложенный в итоговой декларации, предполагает повышение уровня прозрачности и подотчетности, усиление качественного регулирования, поощрение согласованности на финансовых рынках, укрепление международного сотрудничества, реформирование международных финансовых организаций. Конкретные меры в рамках реформы мировой финансовой системы будут разработаны весной 2009 года на конференции премьер-министров.
В целом, анализ современных тенденций и выдвигаемых предложений позволяет определить четыре основных возможных сценария создания новой мировой валютной системы.
Первый, либеральный сценарий, заключается в реформировании в рамках Ямайской валютной системы и ее основных институтов за счет увеличения представительства развивающихся стран в управлении МВФ и ВБ, увеличения фондирования и упрощения процедур оказания помощи бедствующим экономикам, возможного введения «глобального налога» по типу «налога Тобина» с целью ограничения спекулятивных операций и пополнения бюджетов МВФ и ООН, создания более объективной корзины валют, чем SDR, уточнения функций МВФ и его возможной трансформации в кредитора последней инстанции.
Второй, радикальный сценарий, активно продвигается Л. Ларушем и означает объявление Ямайской системы банкротом, ее замену системой, основанной на фиксированных валютных курсах, проведение всеобщей реорганизации долговых обязательств, а в некоторых случаях — их списания.
Третий сценарий можно назвать утопическим. Он подразумевает создание единого мирового правительства или мирового валютного союза с мировым центральным банком и единой глобальной валютой.
И, наконец, эволюционный сценарий — дальнейшее углубление регионализации валютных отношений, смещение доллара США с позиции главной мировой и резервной валюты, укрепление и развитие региональных/интеграционных валют (по типу евро) и супервалют (доллар США, юань), создание развитой сети поливалютных платежей.
В пользу эволюционного сценария говорят процессы, происходящие в современном мире. После введения евро в ЕС идеи региональных валют стали активно разрабатываться и в других интеграционных группировках. В 2003 году на саммите Содружества развития Юга Африки был предложен План региональной индикативной стратегии, подразумевающий, среди прочих целей, подготовку к введению единой валюты после 2016 года. Экономическое содружество Западноафриканских государств планировало введение единой валюты еще в июле 2005 года, но реализация проекта отодвинулась на неопределенный срок. В 2028 году Африканский союз планирует ввести валюту «афро». О возможности введения региональной валюты «амеро» говорят в странах НАФТА. В ноябре 2008 года о формировании единой валютной зоны объявили страны Боливарианской альтернативы, а в декабре 2008 года о создании единой региональной валюты договорились страны Центральноамериканской интеграционной системы. Активно проводится работа по разработке концепции общей валюты в странах АСЕАН («азиатский доллар»). В 2010 году планируют ввести единую валюту члены Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива.
Таким образом, по нашему мнению, наиболее реалистичными представляются либеральный и эволюционный сценарии. Поскольку опыт формирования предыдущих валютных систем показывает, что необходимо несколько десятилетий для создания какой-либо четкой структуры мировых валютных отношений, то резких радикальных изменений сейчас ожидать не следует. Вероятнее всего, сначала произойдет реформирование существующей системы по либеральному сценарию, а активно развивающаяся регионализация валютных отношений приведет к середине 21 века к реализации эволюционного сценария.
Сейдали КУРТМОЛЛАЕВ
«Полуостров» №6 (310), 13 — 19 февраля 2009 г.